«Не осуждайте меня, а воспитывайте Машу, как родную»

В начале февраля 28-летняя Ирина оставила в кабинете службы по делам несовершеннолетних Феодосийского исполкома свою двухлетнюю дочь.

Почти месяц Машенька живет в Феодосийской детской больнице. Две недели назад супружеская пара изъявила желание усыновить девочку, а ее мать дала официальный отказ от ребенка. Корреспондент «Кафы» по телефону побеседовал с Ириной, которая постаралась объяснить свой поступок.

- В чем причина вашего отказа от дочери?
- Уже весь город знает причину моего отказа от дочери. Это отсутствие жилья и прописки. Однажды мне позвонили и предложили помощь, но ничего конкретного не пообещали. Поймите же вы, ну заберу я сейчас Машеньку, а дальше что? В моем паспорте временная прописка закончилась, постоянной работы и жилья нет. Кто переезжал с квартиры на квартиру с маленьким ребенком, тот меня поймет. Я не желаю дочери повторения своей судьбы. У меня никогда не было ни дома, ни нормальной семьи. Я не хочу, чтобы Машенька искала угол для ночлега вместе со мной.

- Сколько вам лет?
- Мне 28 лет.

- Как к вашему поступку отнеслись ваши близкие?
- А у меня никого нет. Моя мама злоупотребляла алкоголем, поэтому ее лишили родительских прав, а меня отправили в Ленинград к родственникам. Мне было почти 16 лет, так что им достались все «радости» моего переходного возраста. Они с нетерпением ждали моего совершеннолетия, и как только мне исполнилось 18 лет, опекуны быстренько сплавили меня в Тернополь. Там я попала в «милую» компанию, с которой вместе загремела в тюрьму. Многие слышали выражение «встал на путь исправления» – так это обо мне. Я такого натерпелась в тюрьме, что навсегда потеряла желания совершать что-либо противозаконное. Вышла на свободу уже в 25-летнем возрасте. Мне не дали денег даже на дорогу. Приехав в Тернополь, я обнаружила, что моего жилья уже нет и в помине. Вот и живи на улице со справкой об освобождении вместо паспорта.

- У вас есть профессия?
- Да, я – механик швейных машин. Эту профессию я освоила в местах лишения свободы. Имею шестилетний опыт работы. По мнению коллег, я – хороший специалист. В Феодосии по специальности я пока не могу устроиться. Ищу место работы, например, продавцом. Хоть подобных вакансий масса, но без прописки меня не могут оформить официально, поэтому чаще всего отказывают.

- А как вы объясните свой поступок отцу Марии?
- Думаю, что это вряд ли придется делать, так как ему, по-моему, безразлична судьба дочери. В течение года он даже не поинтересовался нами. Я даже не знаю, где он сейчас находится. После выхода из тюрьмы я оказалась без жилья и прописки. На руках только справка об освобождении, ну кто тебя согласится прописать, а он предложил сойтись и временную прописку. Вскоре у нас родилась Машенька, а спустя полгода мы переехали в Феодосию. Пока рожала и переезжала, временная прописка окончилась, то есть потеряла драгоценное время, когда могла зарегистрировать Машеньку и получить на нее свидетельство.
Затем выяснилось, что супруг совершил преступление и его год назад осудили. Мы жили в гражданском браке. И это к лучшему, а то сейчас пришлось бы еще и у него спрашивать разрешение на усыновление.
После суда я сказала ему, его матери и сестре, что намерена отдать дочь на усыновление. Они обещали мне и Машеньки материальную поддержку, чтобы я этого не делала. Но потом забыли свои обещания, даже не отвечали на мои звонки.

- А ваши родственники не могли бы вам помочь?
- У меня есть только дальние родственники, которые сами еле-еле концы с концами сводят. Разумеется, что я с ребенком им не нужна.

- В течение этого месяца вы интересовались Машенькой?
- Разумеется. Меня очень радует, что у нее со здоровьем все в порядке. Все анализы в норме, сделаны прививки. И это главное!

- Вы знаете, что уже нашлись усыновители вашей дочери?
- Да. Мне позвонили из отдела опеки и сообщили, что Машеньку готовят на усыновление. Они гарантировали, что нашлась добропорядочная семья. Я узнала, что эта пара приходила к Маше в больницу, и она сразу же пошла к ним на руки. Это значит, что они ей понравились. Органы опеки объяснили, что есть два варианта передачи ребенка для усыновления: суд или мой отказ, заверенный нотариусом. Второй путь самый быстрый. Я подумала и решила, что Машеньке не следует жить в больнице, а ее приемным родителям создавать лишние сложности. Поэтому я согласилась дать нотариальный отказ. Они сами обо всем договорились, назначили время приема у нотариуса, я пришла и подписала все необходимые документы.

- Возникает желание попрощаться с Машей?
- Желание-то есть, но делать этого не следует. У меня такой характер, что я могу не сдержаться, схватить дочь и убежать с ней. Поэтому я сдерживаю свои эмоциональные порывы. Не ищу встреч, а только плачу в уединении. К сожалению, мне никто не скажет время, когда приедут забирать Машеньку из больницы. Хотелось бы издали взглянуть на доченьку в последний раз и на ее приемных родителей, конечно.

- А если одумаетесь, не начнете ли вы искать свою дочь?
- Это исключено. Я совершаю этот поступок только ради блага Машеньки, поэтому никогда не потревожу дочурку и ее приемную семью своей назойливостью. Хотя на заседании опекунского совета оперативник Рубцов разъяснил мне: приемные родители обязаны рассказать Маше обо мне после того, как она достигнет 18-летнего возраста. Машенька – очень умненькая девочка, просто не по годам развита. Она может не забыть о моем существовании, поэтому новым родителям лучше рассказать обо мне.

- Какое главное напутствие вы сделали бы новой семье Машеньки?
- Любите и заботьтесь о моей дочурке. Не осуждайте меня, а воспитывайте Машу, как свою родную. Поверьте, я вам подарила самое ценное в моей жизни. Когда Машенька достигнет совершеннолетия, обязательно расскажите ей правду. Очень надеюсь, что дочь поймет и простит меня. Органы опеки очень хорошо отзывались о новых родителях Маши, надеюсь, что опекуны добросовестно отнесутся к своим обязанностям и дадут дочурке достойное воспитание. Иначе мой поступок был напрасным.