Крым живет без войны 65 лет

В годы оккупации феодосийка Антонина Фролова была в феодосийском подполье, а потом в старокрымском партизанском отряде.

Накануне 65-летия со дня освобождения полуострова Антонина Николаевна рассказала «Кафе» о том, как партизаны помогали Красной Армии освобождать Крым от нацистских захватчиков в апреле 1944 года.

Оккупация и подполье

В крестьянской семье Смирновых из шестерых детей выжили только Антонина и ее младшая сестра Ребекка. В 1936 году А. Смирнова окончила Вологодское сельскохозяйственное училище и получила распределение в один из колхозов области.

- Ехать туда не хотелось, и я рискнула сбежать в Крым, - вспоминает она. – Я вообще была бедовой девчонкой. В ту пору мой папа хворал и по совету врачей приехал лечиться в Феодосию. Он устроился на работу в санаторий ВЦСПС, сейчас он называется «Восход». Только представьте себе, мы отправили его такого больного, что не верили в его исцеление, а он ожил. Потом мы переехали к нему в Феодосию. До войны я трудилась в военном ателье.

В октябре 1941 года семья Смирновых оказалась в оккупированной Феодосии. Каждую ночь Антонина с подружкой Марией Зубовой расклеивала листовки. Смирновы жили на улице 8 марта, но в 1942 году после ухода десантников оккупационные власти приказали горожанам покинуть жилища в районе порта. Семья Смирновых переехала в Старый Крым.
Там Антонина с подружкой снова расклеивали листовки. И вот однажды во время обыска в доме Маши гестаповцы обнаружили листовку, очевидно, не обошлось без предательства.

- Подвела небрежность, в ее доме оказалась всего одна листовка, но за это уже полагался расстрел, - пояснила Антонина Николаевна. – Ее арестовали и отправили в Симферополь в тюрьму. Перед арестом Машенька успела передать мне записку: «Уходи немедленно в лес. Спасайся». Потом уже в партизанском отряде я встретилась с крымским татарином, которому удалось бежать из симферопольской тюрьмы. Он мне рассказал, что Мария отказалась идти с ними, так как боялась высоты. Она опасалась, что может вскрикнуть при спуске с верхних этажей по веревочной лестнице и тем самым выдать беглецов. Ее расстреляли.

Партизанский отряд

В сентябре 1943 года А. Смирнова ушла в партизанский отряд, который дислоцировался в Старокрымском лесу. Иногда она ходила в разведку, участвовала в вылазках за продуктами и помогала медперсоналу ухаживать за ранеными. Раненых было много, особенно после масштабных операций. Практически каждую ночь мужчины делали засады на дороге.

- Жизнь в отряде шла своим чередом, люди влюблялись, женились и даже рожали детей, - рассказала Антонина Николаевна. – Весной 1944 года оккупанты особенно озверели и подтянули войска СС. Они прочесывали лес особо тщательно, и мы отправились на прорыв в Зуевский лес. Ночи были лунными, поэтому дорогу пересекали малыми группами по пять человек, а нацисты обстреливали их. Затем нас окружили румынские фашисты, и завязался бой. Он был самым страшным за всю войну.

По словам партизанки, сражение продолжалось более суток, у бойцов практически не было шансов выжить, но их командир Куликовский хорошо знал все тропы в округе и вывел отряд из окружения. Он приказал идти налегке, оставив все личные вещи на поле боя.

- Мня все называли везучей, и это так на самом деле, - с улыбкой сказала Антонина Николаевна. – Я бежала по узкой горной тропинке, хваталась за ветки кустов, падала, но не получила ни одной травмы. Пули свистели так близко, что в нескольких местах порвали рукава моего ватника. После выхода из окружения мои ноги так распухли, что сапоги пришлось разрезать, но вскоре с самолета мне сбросили бурочки, которые я проносила много лет. После окружения мы вернулись в старокрымский лагерь и ужаснулись – гестаповцы расстреляли всех раненых и медсестру.

Разоренный дом

Позже А. Смирнова узнала, что после их ухода несколько старокрымских крымских татар согласились быть проводниками и привели эсэсовцев в партизанский лагерь. Вскоре с Большой Земли партизаны получили сообщение о готовящемся наступлении на Феодосию и приказ командования – освободить Старый Крым.

- Наш партизанский отряд вошел в город. Даже самые стойкие бойцы не могли сдержать слез, когда шли по улицам Осипенко и Северной, - со слезами вспоминает Антонина Николаевна. – В домах, во дворах, в сараях и на улице лежали тела расстрелянных мирных жителей – старики, женщины, дети и младенцы. Партизаны успели только спасти несколько человек, которых эсэсовцы загнали в сарай.

Среди спасенных была соседка Смирновых Зинаида Дмитриевна. Она рассказала, что 14-летнюю Ребекку Смирнову нацисты арестовали, как еврейку, зверски избили. Мать пыталась объяснить полицаям, что просто имя у девочки библейское, но это не помогло. Их обеих расстреляли.

- Соседи дали мне одежду, и я отправились в Феодосию, - сказала Антонина Николаевна. – Ни жилья, ни имущества, ни родных не было. И вдруг перед самой победой в газете я прочла объявление: «Отец ищет дочь – Антонину Смирнову». Оказалось, что нацисты угнали отца с другими мужчинами, но в одном из сел его спрятали женщины. Мне опять повезло! С той поры мы с отцом не расставались до самой его смерти, а прожил он 74 года. С подругами по партизанскому отряду мы продолжали дружить и переписываться, но теперь их уже нет в живых, а я, как самая везучая, наслаждаюсь простыми житейскими радостями.